Законодатели - Страница 67

Эмбрион развивается в своей дородовой сфере, индивидуум в своей семье, семья – в государстве, государство – среди человечества, Земля – в нашей Солнечной системе, эта система – в своей Центральной Вселенной, Вселенная – в Космосе, а Космос в единой первопричине, непроницаемой, беспредельной и бесконечной.

– О! Как величаво это познавание жизни миров и существ, какая простота основных законов и разнообразие производных. И если это многообразие смущает уже при том крошечном кругозоре, который дан нам для исследования, то какие же неведомые и не подозреваемые чудеса должны заключать в себе прочие миры и другие системы, плавающие в бесконечном пространстве, словно светлые архипелаги. Ах! Как хотелось бы мне побывать там когда-нибудь…

Дахир грустно улыбнулся.

– Когда ты окажешься готовым сделаться воздушным туристом, то, наверно, пропутешествуешь по всем доступным тебе системам и увидишь много такого, что ослепит тебя.

И чем выше ты поднимешься, тем больше будешь познавать механизм законов, которые делают необходимыми веру, молитву и применение добра, словом, чувства, создающие чистые и горячие излияния, которые будучи противовесом зла представляют собою закон равновесия, на коем зиждется существование мира.

Такие течения служат стеной, предохраняющей доступ течениям хаотическим, беспорядочным силам и веществам, которые работают в пределах атмосферных, еще непослушных масс.

Там ревет и грохочет изначальная материя в диком состоянии, населенная духовными чудовищами, сам вид коих трудно было бы описать; там, во всей первобытной мощи, обращаются стихии, но не могут выступить из берегов, ограждающих планетные пределы. Но где только задерживается или прерывается притягательное влияние божественного течения, силы послушно уравновешенной и могучей, там образуется брешь, в которую врываются беспорядочные силы хаоса, с их разнузданными стихиями, проносятся ураганом и уничтожают все на своем пути.

– Этим самым законом объясняются так называемые «чудеса», необыкновенные исцеления и прочее? Если я хорошо понял, физические и нравственные болезни также знаменуют собою беспорядок, распад основных стихий нашего маленького человеческого космоса; но чистый молитвенный восторг привлекает ток Божественной благодати и тем излечивает болезни, т. е. восстанавливает порядок и равновесие.

– Замечание твое совершенно верно. Не только могущественная молитва высших существ, называемых святыми, но даже и простых смертных, объятых горем или отчаянием, страстный порыв верующей души приводит в такое духовное состояние, когда астральное тело выделяется из грубой плоти; в подобные моменты дух человека погружается в нисходящий на него божественный ток или в ауру святого, к которому он взывает, и там находит все химические субстанции, нужные ему самому, или тому, за кого он молится.

На основании всего сказанного ты поймешь, как велика ответственность наша в качестве первых законодателей, и насколько необходимо прочно укоренить божественные законы для обеспечения благосостояния и жизни планеты. Правильное действие чистых астральных течений должно быть закреплено верой народов, совокупными молитвами толпы, врожденным и непоколебимым убеждением, что помощь надо искать у сил добра и что эту помощь свыше прежде необходимо заслужить.

Где гаснет вера, разнуздываются низменные страсти, творятся оргии, кощунства и разгуливают животные вожделения – там под влиянием разлагающего дыхания зла и расстройства гармонии создается особая атмосфера, населенная хаотическими духами, не могущими существовать вне беспорядочных течений. Тогда начинаются бури, наводнения, засухи, расстройства температуры, повальные болезни; и говорят: «Вот страна, пораженная гневом Божьим».

Посланный Эбрамара, приглашавший Дахира на совещание магов, прервал беседу. Только что прибыл Нарайяна, чтобы испросить совет у друзей и старших и дать отчет относительно различных происшедших событий.

В основанном Абрасаком городе жизнь продолжала идти в томительном однообразии, особенно для пленниц, которые мало интересовались приготовлениями к войне, шедшими, однако, с лихорадочной поспешностью.

Для молодых женщин, предательски захваченных Абрасаком и насильственно ставших женами товарищей дерзкого мятежника, жизнь была чрезвычайно тяжела, особенно в первый год их водворения. На них обрушился ураган чувств и токов тяжелых, материальных, пропитанных грубыми страстями, словно удар грома поразил и изменил все внутри и вокруг.

Для Уржани испытание было также очень тяжко. Ее угнетала разлука с Нарайяной и родителями; но она не ослабевала, а успокоение и терпение находила в постоянной деятельности. Если иногда, в минуту слабости, разлука со всем любимым и казалась слишком долгой, то она мужественно повторяла завет отца, когда речь заходила о тоске их вековой жизни:

– Будем работать и работать, друзья! Кто трудится, тот пожирает время!

Отношения с Абрасаком были довольно странные. Он не пытался уже более овладеть ею насилием, окончательно убедившись в бесплодности подобных попыток, а между тем, ни за что не согласился бы освободить ее и с мрачной подозрительностью следил за нею, хотя та никогда не пыталась бежать. Редко приходил он говорить с нею, а между тем Уржани всегда приветливо принимала его, охотно беседовала и старалась облагораживающим образом на него воздействовать. Но эта дружеская нежность именно и раздражала гордого, пылкого Абрасака; он предпочел бы даже ее гнев такой равнодушной кротости.